Уже вторую субботу начинаю с просмотра новостей ВВС, где Украина не фигурирует, как центральная тема, а сегодня она прошла одной бегущей строкой – «Украинский президент отрицает факт подписания со своим российским коллегой 06.12.2013 г. стратегических договоренностей о вступлении государства в Таможенный союз». Это главное отличие данного кризиса от 2004 года, когда украинский фактор был частью западных «break news».

  Американский политолог и государственный деятель Дж. Най разделил возможности влияния сильных государств на другие страны, на «мягкую силу» (информационные технологии, включающие пять составляющих) и жесткую (экономические санкции и военные интервенции). Он также вывел закон обратной зависимости – чем выше фактор жесткой силы во внешнеполитической деятельности, тем меньше возможностей влиять на свое окружение посредством информационных технологий и своей культурной привлекательности.

Какой бы фантастической ни казалась идея распада современной Украины, каждый политический кризис ставит государство на грань дезинтеграции.

Из-за недостатка всех видов ресурсов, включая проблему качества элиты, Украина не является геополитическим субъектом. Однако государство является слишком ценным объектом мировой и региональной конкуренции, чтобы в современных условиях, Европа (а шире Евро — Атлантика) либо Россия  просто позволили выйти ей из своей зоны влияния. А при моделировании дальнейших сценариев развития государства методы геополитического и цивилизационного анализа дают схожие модели развития ситуации – геополитический компромисс между Западом и Востоком, который заключается в разделе Украины по линии цивилизационного разлома, который имеет и электоральное измерение.  

   Вот уже фактически десять лет основными цветами, ассоциируемыми с украинским политикумом являются голубой и оранжевый. Столь интересное цветовое решение достаточно сложно вписывается в классическое соотнесение идеологической ориентации партии с определенным цветом. Так, общеизвестно, что с красным цветом ассоциируются левые партии (коммунисты, социалисты), коричневым – партии, исповедующие фашистскую идеологию, голубым – партии либеральной ориентации. Существует также и промежуточный вариант – часто лево-центристские партии называют розовыми, подчеркивая тем самым существенную социальную составляющую их программ. Конечно, подобное сопоставление доминирующих цветов партийной символики основных игроков украинской политики с приведенной «цвето-идеологической» схемой, в лучшем случае, некорректно, однако заставляет задуматься об идеологической ориентации главных политических сил нашей страны.

    На протяжении истории своего развития человечество разработало достаточно много разных идеологических систем, крупнейшими из которых являются: коммунизм, социализм, либерализм, консерватизм, национализм, фашизм. Интересно, что либерализм и консерватизм в значительной мере могут рассматриваться также в качестве систем методов достижения поставленных конкретной политической силой целей. Исходя из идеологических оснований действующих политических сил и применяемых ими методов, может быть характеризована любая классическая партийно-политическая система. Но, по мнению большинства исследователей, современные украинские партии не являются классическими и, следовательно, при анализе их идеологических установок необходимо учитывать те факторы, которые оказывают влияние на политическую систему Украины и определяют ее специфику. Основными и взаимно обусловленными факторами в этом плане являются:

    На протяжении более чем двадцати лет Россия предпринимает  попытки для восстановления единства постсоветского пространства. Спустя cовсем небольшой период времени к усилиям Москвы присоединяется Астана, ведь именно Н. Назарбаев в 1994 году выдвинул идею перезагрузки СНГ. Однако на этом пути Россия сталкивается с системным сопротивлением казалось бы всего мира. Почему все усилия российской элиты не приводят к достижению поставленных целей. Успешная методология ответа на этот вопрос должна содержать два этапа. Первый, для успешного решения проблемы, необходимо четко и самое главное объективно и честно  идентифицировать её источники. Второй  -  на основе первого этапа выявить механизмы и модели их преодоления.

     Интересный факт открыл для себя несколько дней назад. Российские либералы, приезжающие на Украину  и пропагандирующие евразийский вектор интеграции Украины впадают в интеллектуальный штопор, когда им пытаешься объяснить, что Киеву не имеет смысла принимать непонятно интерпретированную и искаженную либеральную идею  в российском исполнении, когда есть первоисточник в виде Запада. Когда факторы зависимости российской экономической, финансовой, идеологической и политической системы раскрываются и делаются выводы о полной зависимости и, следовательно, контролируемости всех интеграционных проектов, российские либералы впадают в очень непонятную бытовую аргументацию, которая сводится, по сути, к достижениям западной цивилизации в технологиях.

После дезинтеграции советской системы, политические элиты  государств постсоветского пространства взяли в качестве модели сохранения своего привилегированного положения либеральную демократию западного образца. С точки зрения элиты, это было вполне логичным шагом. Он позволил разрушить советские ограничения потребления высших номенклатурных кругов, обеспечить передачу элитной собственности, а по сути, власти по наследству, разрушить экономический социалистический уклад,  перераспределить государственную собственность, а по сути, ограбить основную часть населения. На удивление все эти процессы прошли без сопротивления советского среднего класса, который позволил стать объектом массового ограбления. Это стало возможным по двум основным причинам.

 Во-первых, начиная с 1985 года советское население было объектом разрушения массового сознания со стороны идеологов команды М. Горбачева, главным из которых был А.Н. Яковлев. Вся пропагандистская машина СССР начала работать против советского проекта. Эти процессы подкреплялись и в материальной сфере тотальным дефицитом потребительских товаров, который подрывал основной тезис «левого проекта» об обеспечении населения базовыми благами, такими как продукты питания, продукция широкого потребления и  доступное жилье.  

Часть II. Проблемы экономики Запада – проблемы для всего остального мира.

Современная  мировая экономика построена по принципу нескольких зон: ядра – полупериферии – периферии. В ядро входит Запад и Япония. Полупериферия  представлена, прежде всего, странами БРИКС, Ираном, и возможно, но с большой оговоркой, Турцией. Государства ядра поставляют на рынок продукцию с высокой добавленной стоимостью – прибыль на такой товар колеблется от 500 до 50000 тысяч долларов на килограмм массы товара. Для сравнения, страны, поставляющие нефть получают прибыли  5 долларов на килограмм своего товара. При этом страны полупериферии — это старые/ новые империи, выражаясь современным языком -  центры силы, которые за счет развития собственных военных технологий и более высокого качества национальной элиты, могут навязать свою волю периферийным странам в процессе экономического обмена и влиять на политику ядра мировой экономики. При возникновении проблем в экономике, ядро начинает сбрасывать экономические проблемы на полупериферию, а последняя на периферию.

     Первый, в условиях глобального экономического кризиса, расширение ЕС будет невозможно, напротив Франция и Германия, как военно-политическое и экономическое ядро, будут стремиться повысить уровень вертикальной интеграции стран-членов Европейского союза, с целью более консолидированных действий по преодолению кризисных экономических явлений. При данном сценарии у ЕС практически не будет внешнеполитической энергии для расширения своей сферы ответственности, кроме уже выдвинутых проектов вроде Восточного партнерства. В этом сценарии Германия и Франция будут настаивать на стабильных поставках энергоносителей из России, и нормировано способствовать интеграции Украины в Евразийское пространство. Стабильность восточных границ ЕС снимет целую плоскость проблем: от нелегальной иммиграции до стратегического энергетического фактора. В этом сценарии Европа и Россия разделяют ответственность в западной части СНГ, а конкуренция между двумя центрами силы проходит в оговоренной системе координат.  

  Официальным, не снятым с повестки дня до настоящего времени,  внешнеполитическим приоритетом Украины является «евроинтеграционный выбор украинской элиты». Украина, зажатая между двумя Большими пространствами – России и ЕС, пока имеет возможность для внешнеполитических маневров между ними. При этом, в системе анализа интеграционных проектов Большого европейского и Большого евразийского пространства необходимо учитывать, что современный Европейский союз – это по большей части геоэкономический проект, где в качестве центра выступает Прирейнская зона (центральная и южная Англия, Бенилюкс, центральная и восточная Франция, западная Германия, Швейцария и южная Италия), в роли полупериферии – остальные государства Западной и Центральной Европы, а место периферии занимают страны Восточной Европы и Средиземноморья.  Кроме того, ЕС для Украины это не только источник внешнеполитических приоритетов, но и угроз.  При этом страны, находящиеся на периферии – Прибалтика, Польша, Румыния, Болгария, Венгрия могут использовать   ресурсы и механизмы общего европейского пространства для реализации своих национальных интересов, которые могут противоречить интересам Киева. Наглядный пример – территориальный спор между Киевом и Бухарестом в отношении Черноморского шельфа.   

      Периоды становления новых систем международных отношений, как правило, характеризуются повышенной изменчивостью и наличием значительно числа переменных, которые формируют квазистабильную ситуацию. Современная переходная эпоха от биполярной системы международных отношений к новой, сопровождается сложными и противоречивыми процессами сотрудничества и конкуренции новых и уже утвердившихся региональных держав и единственной сверхдержавы. Исторический опыт показывает, что такая переходная эпоха может продлиться два — три десятилетия.