Взаимодействие трех геополитических игроков в западной части постсоветского пространства является дилеммой конкуренции и сотрудничества США, Германии и России. При этом как представляется, данный регион слишком мал для трех сил, следовательно, один из игроков должен будет уйти, и скорее всего это произойдет, за счет ситуативного союза России и Германии, как держав наиболее близко расположенных  и контролирующих данное пространство. Однако, исходя из слабости России, такой сценарий является слишком оптимистическим: низкий уровень экономического развития и подконтрольности ресурсов государству (внутренняя субъектность), отсутствие успешной идеологии интеграции постсовесткого пространства (Большая идея), отсутствие экономической идеи развития  (провал либерально-экономических преобразований не был заменен успешной программой экономического развития); низкий демографический потенциал на обширном пространстве центральной Евразии, который имеет тенденцию к дальнейшему сокращению, высокий уровень коррупции.

В конце 2009 г. аналитическая корпорация «RAND» опубликовала исследование «Российская внешняя политика: источники и производные», в котором отмечается, что в текущем десятилетии отношения США с Российской Федерацией будут оставаться сложными, многосторонними и нередко конфронтационными.

После распада СССР и ослабления внешнеполитических позиций Российской Федерации, Турецкая Республика попыталась заполнить вакуум политического влияния на постсоветском пространстве, образовавшийся на южных границах бывшего СССР. Также предпринимались попытки поддержки сепаратистских движений, развивающихся в границах самой РФ. В сфере практической геополитики, ослабление Москвы способствовало появлению для Турции нового пространства для экспансии и сотрудничества с новыми независимыми государствами, однако оно скрывало также большой потенциал нестабильности и конфликтогенности. Со своей стороны, США и стержневые государства Западной Европы были заинтересованы в «турецком открытии» автаркичного пространства бывшего коммунистического блока.   

Стержневыми причинами чрезвычайно медленной положительной динамики развития интеграционных процессов на постсоветском пространстве являются ряд следующих факторов имеющих как внешнее, так и внутреннее происхождение. 

1)   Ограничители существующей системы международных отношений «Pact  Americana», которая поддается значительной эрозии, однако еще достаточно стабильной, чтобы позволить неконтролируемому усилению альтернативных Вашингтону центров силы.

2)      Периферийность интеграционных проектов Москвы в отношении Запада. Этот фактор связан с мировым разделением труда и интеграции России в качестве полупериферии в мировую экономику. При этом остальные страны постсоветского пространства являются периферией мирового капитализма, тогда как Кремль за счет количества ресурсов (что позволяет влиять на ценообразование), конкурентноспособного ВПК и силовых составляющих политики может обеспечить защиту данных ресурсов от внешних претензий, относится к полупериферии. Однако это не улучшает «качества» выдвигаемых интеграционных проектов. Здесь также необходимо учитывать, что цены на поставляемое сырье из полупериферии и периферии формируются в США и для США.

 В.Путин извлек соответствующие уроки после прозападной оранжевой революции в Украине. На сей раз, во время февральских президентских выборов он не оказывал открытую поддержку Януковичу. А вскоре у него появится возможность для создания более податливых режимов в Беларуси и Казахстане. Третий президентский срок Александра Лукашенко в Беларуси заканчивается в будущем году. Ему придется продемонстрировать полную лояльность Путину, если он хочет заручиться поддержкой для своего выдвижения на четвертый срок со стороны единственного, как может оказаться, крупного международного лидера. Нурсултану Назарбаеву в этом году исполнится 70 лет, и у него нет явного наследника. Когда истечет его пожизненный президентский срок, Путин почти наверняка будет находиться в Кремле. И у него будут все возможности, чтобы повлиять на выбор преемника. Возможно, готовность уступить России, вступив в новый Евразийский союз с его собственной валютой и контролем из Москвы, окажется той ценой, которую придется заплатить обеим странам ради сохранения своей номинальной независимости» [8]. 

   Кроме того, турецкая имперская традиция, связанная с османским периодом истории, не включает большой части «Великого Турана»  – пространства от Балкан до Великой китайской стены. Таким образом, турецкая интеграционная модель на постсоветском пространстве изначально обладала системными недостатками, ограничивающими её полноценную реализацию.

  Польский проект «Прометеизм» напротив, предполагая связанное в геополитическом аспекте пространство, обладает другими недостатками, ограничивающими его реализацию.

Для оценки эффективности интеграционных проектов необходимо выделить критерии.  При этом под критериями понимается  (гр. kriterion – признак для суждения) – признак, основание, мерило оценки чего-либо. Как правило, различают логические (формальные) и эмпирические (экспериментальные) критерии истинности. Формальным критерием истины служат логические законы: истинно всё, что не заключает в себе противоречия, логически правильно. Эмпирическими критериями истинности служит соответствие знания экспериментальным данным. Немецкий социолог и политолог К.Дойч вывел критерии и необходимые предпосылки интеграции, без которых, по его мнению, значительно снижаются шансы на её успешное развитие.

Во-первых,  большое значение придается фактору времени – интеграционный процесс может считаться эффективным лишь в том случае, если участники получают ее реальные выгоды раньше ощущения возложенного на них бремени, вызванного участием в интеграции.

   В современных условиях формирования новой системы международных отношений, геополитическая роль Польши в борьбе за пространство едва ли изменилась. Так, руководитель авторитетной аналитической компании «Стратфор» Дж. Фридман после смены президентской администрации в 2008 году и некоторой корректировки американского курса полагает, что Польша должна делать ставку на Америку. Даже если Б. Обама отменит проект размещения ПРО, ничего страшного не случится. Это не будет иметь ни малейшего влияния на долгосрочную стратегию США по отношению к Польше. ПРО — это не стратегическая проблема. Стратегической проблемой является то, что Россия в ближайшие несколько лет вернется на польскую границу. Через Белоруссию, а также в районе Карпат. По его мнению, Украина практически проиграна – «…Западные силы там отступают, а влияние России растет. Это происходит не только из-за внутренних политических разборок, но также и из-за экономической структуры этой страны. Оранжевая революция представляла на Украине только одну политическую фракцию, и в долговременной перспективе может оказаться, что вовсе не самую сильную. Поединок, который вели на Украине США и Россия, закончился. То, что произошло в Грузии, показало людям на Украине, что международные гарантии ничего не стоят».

    Одним из активных геополитических центров, осуществляющих активный внешнеполитический курс в отношении постсоветского пространства, является Республика Польша. Наиболее системное объяснение польской внешнеполитической традиции целесообразно интерпретировать через существование двух парадигм её развития – «пястовскую» и «ягеллонскую». Первая подразумевает установление активных отношений (причем как союзнических, так и конфронтационных) на западном направлении с немцами и относительно пассивную политику на Востоке. «Ягеллонская» традиция включает активную внешнюю политику на восточном направлении. Анализ внешнеполитической активности Варшавы позволяет сделать вывод о том, что в основе восточной политики Польши в настоящее время лежит «доктрина Гедройца-Мерошевского», идеи которой были концептуально оформлены в польских эмигрантских кругах в Париже в 1960-х гг., и историческая память о «ягеллонской идее». Главной целью восточной политики Польши  является обеспечение максимальной независимости от России государств Прибалтики, Украины и Беларуси, следовательно, интеграция стран в сферу ответственности Польши обратно пропорциональна степени их зависимости от «большого восточного соседа».